Многомерность мантры Ом Мани Падме Хум
Поэтому говорится, что Авалокитешвара отказался обучать священным шести слогам Великой Мантры "ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ" без посвящения в символизм мандалы, связанной с ней ("Авалокитешвара-гуна-каранда-вьюха"). По этой же причине мы должны подробнее ознакомиться с природой мандалы и чакр.
Причина, по которой Авалокитешвара не стал разъяснять сокровенный смысл слогов без описания мандалы в том, что сама мантра как создание в сфере звука будет являться незавершенной и бесполезной, если не будет соединена со своими сестрами в области внутреннего видения, внешней атрибутики и в области мудр и асан. Если эта формула мантры способна преобразовать существо и привести его к состоянию просветления, то это лишь потому, что природа этой мантры – чудесная и совершенная природа Авалокитешвары, которая должна занять все сферы реальности и активности посвященного: речь, воображение, физические позы и мудры. Мантра, как и мандала, не может функционировать сама по себе; чтобы действовать, она требует знания и практики тех разнообразных проявлений "внутреннего сердца", божественного существа, которые делают ее воспринимаемой даже в сфере видимого. Но и в области видимого она не остается только проявлением.
Это "божественное существо" не что иное, как ум садхака (практикующего) в состоянии глубокой поглощенности и самозабвения. В акте освобождения себя от иллюзий и оков эго-сознания и от препятствий его ограниченной индивидуальности его тело становится носителем видимого проявления Авалокитешвары, чья природа выражается в мантре ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ.
Значение этой мантры нельзя исчерпать отдельным смыслом ее частей, потому что у всего живого и во всех сферах творческой активности целое больше, чем сумма его частей. Смысл отдельной части может помочь нам в понимании целого при осознании нами их органического родства. Органические связи настолько важны, что совершенно невозможно и недостаточно, изучив досконально некие отдельные части, связать их затем воедино – мы должны видеть целостность сразу и во всех направлениях внутреннего опыта. Это достигается присущим символизмом мандалы и реализацией – воплощением мандалы в личности практикующего йогина на всех уровнях его сознания.
В этом случае Амитабха представляется протослогом ОМ в Дхармакайе, потому что в этой позиции Амитабха занимает место Вайрочаны в центре мандалы, которая соответствует высшим психическим центрам.
В МАНИ Амитабха появляется как Амитаюс в одеянии Дхармараджи, способности и совершенства которого символизированы царственными знаками отличия (подобно диадеме и другим традиционным украшениям), т.е. Самбхогакайи. И как таковой он представляет активную сторону своей природы, как Дарователь Бесконечной Жизни, в которой бесконечный свет Амитабхи становится источником истинной жизни, жизни безграничной, не стиснутой более узкими рамками эгоистичного отдельного существования. В этой Жизни множественность воспринимаемых отдельных жизней реализована в единстве всех живых существ.
В ПАДМА Амитабха появляется в качестве Нирманакайи посредством раскрытия бесконечных форм активности, что символизируется тысячеруким Авалокитешварой. И, наконец, в ХУМ Авалокитешвара становится "Алмазным Телом" (Ваджракайей) йогина, в котором заключается целостность его существа. Таким образом, медитирующий становится воплощением Авалокитешвары и Нирманакайи Амитабхи. Это выражено объединением мантрической формулы в печать Амитабхи – священный слог ХРИ. Таким образом, полная формула принимает вид ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ.
В развитой практике медитации различные формы, в которых предстает Амитабха, проявляются в соответствующих центрах йогина. Так, Дхармакайя как аспект Амитабхи представляется в верхнем центре (чакре), Амитаюс – в горловом чакре, Авалокитешвара (или форма Ваджры, соответствующая ему) – в сердечном, а его собственное воплощение занимает все тело йогина, символизируя полноту и целостность личности практикующего. С точки зрения трех таинств (Тела, Речи и Ума) формула мантры принимает следующее значение:
в ОМ мы переживаем Дхармакайю и таинство вселенского Тела;
в МАНИ – Самбхогакайю и таинство мантрического звука, как пробуждающегося истинного сознания, внутреннего видения и вдохновения;
в ПАДМА имеем опыт Нирманакайи и таинство всепреображающего ума;
в ХУМ – переживание Ваджракайи как синтеза трансцендентного тела трех таинств;
в ХРИ мы посвящаем целостность нашей преображенной, личности (удостоенной стать Ваджракайей) служению Амитабхе. Это реализация идеала Бодхисаттвы, символически представленная образом Авалокитешвары.
Протослог ХРИ является не только печатью Амитабхи (равно как и ХУМ – не только печать Ваджрасаттвы-Акшобхьи), но он имеет еще специальное значение для реализации пути Бодхисаттвы. ХРИ есть внутренний голос, этический закон внутри нас самих, голос нашей совести, внутреннего знания – не интеллектуального, а интуитивного, спонтанного знания, благодаря которому мы делаем все правильно, безошибочно, на благо, а не из-за выгоды. Это лейтмотив, ведущий принцип и особый дар Бодхисаттвы, взывающего к Пробуждению всех, подобно солнцу, светящему как для грешников, так и для святых (буквальное значение ХРИ на пали: ХИРИ – "краснеть", что соответствует цвету Амитабхи, "чувство стыда", которое мы можем испытывать в присутствия высшего Знания, нашей совести). Это тем более интересно, что мантрическое знание выходит далеко за пределы буквального смысла. Мантрический смысл может быть передан бессмертным переживанием, которое является основой всякой речи, источник, из которого выводятся все слова повседневного употребления. Аспиранта 8, называемая "висарга", которая воспринимается в Тибете только как письменный знак, без произношения, отличает протослог от обычного использования слова и подчеркивает его мантрический характер.
Как звуковой символ ХРИ означает намного больше, нежели его намек на соответствующую филологическую ассоциацию. Он обладает не только теплом солнца, т.е. эмоциональным принципом добра, сострадания и милосердия, но и силой лучезарности, освещенности, качеством, посредством которого все становится зримым, доступным непосредственному восприятию. ХРИ – это мантрический солнечный принцип, светоносный, возвышающий звук, влекущий вверх, составленный из пранической аспиранты X, пылающего Р (РАМ – протослог элемента Огня) и высокого И – звука, выражающего стремительное движение вверх и вглубь...
В сфере универсального все эти световые и огненные ассоциации находятся в гармонии с Амитабхой, Буддой Бесконечного Света, чьи символы – элемент "огонь", красный цвет и: направление опускающегося солнца, в то время как вероучительные и эмоциональные ассоциации указывают на Авалокитешвару и на человеческую сферу.
Авалокитешвара, "Господь Взирающий", Господь Сострадания, воплощение просветленной любви ко всему живому и терпящему страдание, любви, свободной от чувства собственности и состоящей в неограниченной активности милосердия. Где такая позиция или настрой души раскрывается в действии, там Авалокитешвара проявляется в своих бесконечных и бесчисленных формах, что верно для любых сфер существования.
Как праджня или интуиция превалирует в Ваджрасаттве, алмазной (несокрушимой) природе всего сознания, переживаемом как невозмутимое, бессмертное, вечное в человеке (в особенности у тех, кто стремится к Освобождению), так и эмоциональный принцип Бодхичитты или каруна (милосердие) доминирует в Авалокитешваре. Их объединение представляет совершенный путь просветления. Поэтому мантрическая формула Авалокитешвары находит свое завершение в конечной печати Ваджрасаттвы, протослоге ХУМ.
"Пока мы остаемся на уровне джняны (запредельное знание), мир не кажется слишком реальным, так как его существование воспринимается подобно "майе" – иллюзии, он весь пропитан зыбкостью, неясностью; но когда мы приходим к адхиштхане (благословение) Бодхисаттвовости, мы чувствуем, будто держимся за что-то твердое, крепкое и реальное. Только здесь жизнь начинает приобретать свой настоящий смысл. Она перестает быть только слепым утверждением изначальных стремлений, так как адхиштхана – иное название пранидханы (этический принцип Бодхисаттвовости – обет Бодхисаттвы – "того, чья сущность – Бодхи") или духовной силы, эманируемой из пранидханы, которая появляется в результате джняны (высшего знания) и выражает сущность Бодхисаттвовости.
Посредством джняны мы поднимаемся и как бы достигаем вершины 33 небес и сидя спокойно, наблюдаем нижние миры и их дела, как если бы они были облаками, проплывающими под ногами: они представляют вихрящиеся массы смятения и тревоги, но не касаются того, кто над ними. Мир джняны ясен, лучист и вечно спокоен. Но Бодхисаттва не остается в этом состоянии вечного созерцания, ибо сердце его изобилует состраданием, оно изболелось от вида этого страдающего мира. Он принимает решение снизойти в середину бурлящих струй существования" (D.Т.Suzuki, 1953, с. 149-150).
Согласно хорошо известному преданию, Авалокитешвара, наблюдая своими всепроникающими глазами мудрости за этим страдающим и мятущимся миром, преисполнился такого глубокого сострадания, что от его огромного желания повести существа к Освобождению голова разлетелась на множество частей (иконографически представлено 11 голов), а из его тела вышли тысячи помогающих рук, подобно ауре ослепительных лучей. На ладони каждой руки появляется глаз, потому что милосердие Бодхисаттв – это не слепая эмоция или сентиментальность, а любовь, единая с мудростью. Это спонтанное стремление помочь другим, истекающее из знания внутреннего единства всех. Таким образом, Мудрость – предусловие этого милосердия и поэтому неотделима от него: потому что мудрость вытекает из сознания тождественности всех существ и способности воспринимать страдания других как свои собственные.
Сострадание или милосердие основывается не на чувстве морального или ментального превосходства, а на сущностном равенстве с другими: "аттанам упамам катва", "делающий себя равным с другими", как это уже было сказано в Дхаммападе (на пали). Другими словами: осознание себя в других – ключ к взаимному пониманию, основе истинной этики.
"Великая тайна морали есть любовь или выход из нашей природы и отождествление себя с прекрасным, которое существует в мысли, действии другой личности. Человек добрый должен представить себя сильным и понимающим, должен ставить себя на место других: муки и удовольствия его ближних должны стать его собственными" (П.Б.Шелли).
Из сострадания ставя себя на место другого, страдающего, он может понять его в глубочайшей природе и предложить ему помощь, наиболее сообразную и подходящую для тех условий и согласующуюся с характером страдающего. Поэтому помощь Бодхисаттвы – это не что-то идущее извне и ложащееся грузом на того, кому эта помощь оказывается, а пробужденные силы, доселе дремлющие во внутренней природе каждого существа, силы, которые, пробудившись от духовного влияния примера Бодхисаттвы, дают возможность встретить безбоязненно каждую ситуацию и превратить ее в положительную ценность, вклад, средство освобождения. И не будет преувеличением, если сравнить эту силу с бесстрашием.
Это бесстрашие может сломить даже власть кармы или, как это сказано языком сутр: "Даже меч палача разлетится на части, если приговоренный будет взывать к имени Амитабхи из глубин своего сердца" (D.T.Suzuki, 1947, с. 54). Палач – это не что иное, как карма осужденного. И когда он осознает и искренне примет этот факт, с готовностью взяв на себя ответственность за свои действия в свете некоторой уверенности, вытекающей из слов и примера Просветленного, то пассивная жертва слепого (созданного неведением) рока превратится в активного творца своего достоинства. Чувствуя в себе присутствие благородной фигуры Авалокитешвары, он вызывает в сердце силу света и духовное единство со всеми, кто достиг Просветления. Это чудо внутренней трансформации ломает даже меч Судьи Мертвых (Ямы, тиб. гШин-рДже), и он открывается как Великий Сострадающий: Авалокитешвара.
Поэтому среди 11 голов тысячерукого Авалокитешвары мы видим голову с ужасающими чертами Владыки Смерти прямо под милостивым ликом Амитабхи, представляющим аспект Дхармакайи у Авалокитешвары. Как проявление многомерности Великой Мантры, фигура Авалокитешвары не является исключительно формой проявления Нирманакайи, но одновременно заключает в себе и Дхармакайю и Самбхогакайю.
Это подчеркивается в иконографическом описании тысячерукого Авалокитешвары, которое гласит: "тысяча рук состоит из 8-ми принадлежащих Дхармакайе, 40, принадлежащих Самбхогакайе, и 952-х, принадлежащих проявлению Нирманакайи" (Цао Сян Лян-ту Цзин, китайский ламаистский текст, изданный в Пекине по приказу Чжанчжа-хутухты на 13-м году правления императора Цян-луна. 1748). Руки из проявления Дхармакайи заполняют внутренний круг, окружающий тело; сорок невидимых рук Самбхогакайи заполняют следующий цикл, в то время как руки Нирманакайи (протянутые в жесте помощи и, в противоположность предыдущим, не держащие никаких атрибутов) пропорционально удаленности от тела, увеличиваясь, заполняют пять высших кругов. Чем далее силы бодхисаттвовской помощи простираются в глубины мира, тем больше их становится, тем дифференцированнее, тем разнообразнее становятся они в своих проявлениях
